Я уже встречался с вами в прямом эфире по вопросу об происхождении нефти и ее роль в строении планеты. Для чего нужна нефть самой планете! Вы обещали организовать он лайн встречу с академиками РАН Дмитриевским и Конторовичем. Прошу вас озвучить им и вашим читателям-зрителям, что нефть-это кровь планеты и опустошение литосферы приводит к глобальному изменению климата. Это все равно, если с человека слить 3 литра крови... Планета в большой опасности, нам пора задуматься о новой энергии и искать новые планеты для продолжения рода человеческого. Такая энергия есть... Мой девиз-одна планета один народ! мы уже не сможем остановить процесс гибели планеты, пора искать новую энергию и улетать в космос с билетом в одну сторону! https://www.lenr-forum.com/forum/index.php/...geNo=11363ee81d

http://www.vokrugsveta.ru/telegraph/theory/410/

Булюбаш Борис Викторович
http://www.vokrugsveta.ru/authors/5/
29.08.2007г.
Горячие страсти вокруг холодного синтеза
Открытие, дезавуированное ещё 20 лет назад, возможно, скоро будет сделано снова

Несмотря на то, что холодный ядерный синтез пока принято считать не существующим, в мире довольно много ученых, не прекращающих свои исследования в этой сомнительной области. Некоторые из них в количестве пятидесяти человек собрались в конце августа в большом конференц-зале Массачусетского технологического института, чтобы обсудить три тысячи публикации последнего времени, в которых содержались скромные, но обнадеживающие, по мнению собравшихся, результаты.
О холодном ядерном синтезе (cold fusion) мир впервые услышал 21 марта 1989 года из пресс-релиза, выпущенного университетом штата Юта (The University of Utah). В пресс-релизе сообщалось, что профессор Мартин Флейшман (Martin Fleischmann) из университета Саутгемптона и профессор Стэнли Понс (Stanley Pons) из университета Юта наблюдали в химической лаборатории университета Юта устойчивую реакцию ядерного синтеза при комнатной температуре; в связи с чем пресс-релиз сообщал о «прорыве в сфере энергетики». Отмечалось что в лабораторной установке используется процесс электролиза, что один из электродов изготовлен из палладия и что для приготовления электролита использовалась тяжелая вода. В пресс-релизе подчеркивалось, что в ходе эксперимента количество выделившееся энергии превышало количество расходуемой — что и дало основания заявить говорить о новом источнике энергии. Один из результатов Флейшмана и Понса состоял в том, что количество выделившейся энергии возрастало с увеличением размеров палладиевого электрода. Этот факт они рассматривали как указание на то, что реакция синтеза каким-то образом связана с палладием.
Нетрудно понять, почему авторы пресс-релиза назвали эксперимент Флейшмана и Понса «прорывом в области энергетики». Перспективы решения энергетической проблемы человечества во многом связываются с возможным решением проблемы управляемого термоядерного синтеза. Такая реакция сопровождается выделением гигантского количества энергии; именно она идет, например, во взрывающейся водородной бомбе, внутри Солнца и других звезд. Там она протекает в неуправляемом режиме. В одной из наиболее распространенных разновидностей реакции термоядерного синтеза в качестве «реагентов» выступают ядра атомов дейтерия (изотоп водорода). В одном случае в процессе реакции происходит синтез атомов гелия, в другом — синтез атомов трития (также изотоп водорода). Существует также вариант, при котором из атомов дейтерия синтезируется изотоп гелия He-3. Добавим к этому, что существенной особенностью реакций синтеза является образование побочных продуктов: в первом случае это гамма-излучение, во втором — нейтроны.



Дейтерий — изотоп водорода, водород же можно легко получить из воды, имеющейся на Земле фактически в неограниченном количестве; именно поэтому с термоядерным синтезом связывают обычно перспективу в решении энергетической проблемы человечества. Синтез не случайно именуется «термоядерным»: ядра атомов дейтерия (протон + нейтрон) должны иметь достаточно большую энергию, чтобы преодолеть расталкивающую электростатическую силу и сблизиться на расстояние, при котором между ними начнет действовать внутриядерные силы сильного взаимодействия, и станет возможным образование ядер более тяжелых элементов. Температура плазмы во время неуправляемой реакции термоядерного синтеза достигает миллионов градусов — этим в значительной мере объясняются трудности с реализацией управляемой термоядерной реакции. Легко представить степень недоверия, с которым научное сообщество встретило новость из университета Юты.
Если допустить, что в экспериментах Флейшмана-Понса действительно наблюдалась реакция синтеза, то и отсутствие высокой температуры надо каким-то образом объяснять. Некий таинственный механизм должен был обеспечить то, что обычно достигается за счет высоких скоростей ядер разогретой плазмы. Кажется естественным допустить в этом случае, что такой механизм должен быть связан с особыми свойствами палладия, из которого, напомню, были изготовлены электроды в электролитических ячейках. В электролите, представлявшим собой раствор инертной соли в тяжелой воде (отличающейся от обычной тем, что атомы водорода в ней заменены на атомы дейтерия) происходит диссоциация атомов дейтерия, разделяющихся на ядро (протон + нейтрон) и электрон. Палладий же обладает специфической способностью абсорбировать большое количество водорода (а в равной степени и дейтерия), а внутри кристаллической решетки палладия ядра атомов дейтерия обладает аномально высокой подвижностью. Предполагается, что именно высокая подвижность и делает возможной реакцию синтеза.
Чтение пресс-релиза сегодня вызывает довольно сложные чувства: кажется, что его авторы ясно представляя себе скептицизм, который вызовут в научном сообществе содержащиеся в нем результаты. Поэтому авторы изо всех сил превозносили высокий профессиональный статус Флейшмана и Понса, ссылались на их академические заслуги и большое число публикаций в престижных научных журналах. В отношении же Флейшмана особо подчеркивалось, что он считается одним из ведущих электрохимиков мира.
Авторы пресс-релиза сообщали, кроме того, что эксперименты Флейшмана и Понса в области холодного ядерного синтеза продолжаются уже более пяти лет, однако умолчивали о том, что у Флейшмана и Понса были предшественники: похожие исследования выполнил Стивен Джонс (Steven Jones) из университета Биргхема Янга (Brigham Young University). Ещё в июле 1987 года Джонс опубликовал в Scientific American статью под названием «Холодный ядерный синтез» (Cold Nuclear Fusion), в которой обратил внимание на необычно высокие концентрации He-3 в окрестности вулканов, и предположил, что как его появление, так и выделение тепла во внутренних слоях Земли могут обеспечиваться реакцией ядерного синтеза. При этом фактор высокой температуры вероятно заменяется на фактор сверхвысокого давления. Между Джонсом и тандемом Флейшмана-Понса существовала устная договоренность о том, что свои статьи с описанием экспериментов в области холодного ядерного синтеза они направят для опубликования в журнала Nature в один и тот же день. Но за день до назначенного срока Флейшман и Понс нарушили договоренность и провели пресс-конференцию. Более того, за десять дней до пресс-конференции в университете Юта Флейшман и Понс, не поставив в известность Джонса, направили статью со своими результатами в Journal for Electroanalytical Chemistry. Узнав о таком вероломстве, Джонс немедленно отправил факсом статью в Nature.



Реакция научного сообщества на пресс-конференцию Флейшмана и Понса была весьма бурной. В лабораториях различных университетов мира были предприняты попытки воспроизвести их эксперименты. За десять месяцев более ста сорока статей о холодном ядерном синтезе увидели свет. Более чем в половине случаев авторы негативно отзывались об идее холодного ядерного синтеза, примерно в четверти случаев оценки были позитивными, в остальных — публикациях данные, полученные Флейшманом и Понсом, не подтверждались, но и не опровергались.
Правительственные структуры тоже не остались в стороне: 13 апреля 1989 года десять национальных лабораторий получили указание начать исследования по холодному ядерному синтезу, а в августе 1989 в Солт-Лейк-Сити официально открылся финансируемый государством National Cold Fusion Institute. Однако эксперты, опрос которых провело Министерство энергетики США, в подавляющем большинстве высказались отрицательно, а Флейшман отказался предоставить экспертам доступ к своим лабораторным записям. В итоге к июню 1991 года National Cold Fusion Institute закрылся, а ещё через год закончился и срок контракта профессоров Флейшмана и Понса с университетом Юта — им пришлось покинуть США и искать себе работу в Европе. Они сумели её найти — во Франции, а финансовую поддержку им теперь оказывают некоторые японские корпорации и частные фонды.
В исследованиях «холодного термояда» наступила долгая пауза. Новый виток в этой истории начался только шесть лет спустя, в 1998 году, когда Станислав Шпак (Stanislaw Szpak) и Памела Мозье-Босс (Pamela Mosier-Boss) объявили о получении трития в своем электрохимическом эксперименте. Они тогда работали в Департаменте прикладных наук (Applied science department) расположенного в Сан-Диего Центра космических и морских военных систем ВМФ США (US Navy’s Space and Naval Warfare Center), и были весьма заинтригованы всей этой историей. К счастью, этот интерес разделял и их руководитель Фрэнк Гордон (Frank Gordon); именно он нашел источники финансирования для новой серии экспериментов. Всего Мозье-Босс и Шпак осуществили сотни экспериментов и опубликовали более двенадцати статей в различных рецензируемых изданиях, среди которых респектабельный журнал Naturwissenschaften. Его авторами в разное время были Альберт Эйнштейн, Вернер Гейзенберг, Конрад Лоренц.
Проходит ещё четыре года, и в 2002 года морское ведомство США публикует доклад, в котором сообщает о наличии новых доказательствах возможности холодного синтеза. А в 2005-м Шпак и Мозье-Босс сообщают о том, что зафиксировали в своих лабораторных установках возникновение новых химических элементов, что, по их мнению, является убедительным аргументом в пользу трансмутации ядер. Исследователи из Сан-Диего модифицировали эксперимент с тем, чтобы ускорить процесс «упаковки» атомов дейтерия в кристаллическую решетку палладия. Новая методика получила название codeposition. Электрод изготовлялся уже не из палладия, а из никеля или из золота и погружался в раствор хлорида палладия и хлорида лития в тяжелой воде. При протекании тока на электроде выделялся и дейтерий, и палладий, а процесс «упаковки» происходил уже за несколько секунд — в отличие от нескольких дней в прежней установке.



Появилась и ещё одна особенность: на новом этапе исследований главные действующие лица — Станислав Шпак и Памела Мозье-Босс — стараются использовать только тот язык, который максимально близок экспертам из их референтного круга (а он в данном случае включал в себя главным образом физиков-ядерщиков). Если в период 1989–1992 годов защитники идеи холодного синтеза упирали преимущественно на положительный энергетический баланс в исследуемой ими реакции, то Мозье-Босс и Шпак стали максимально «вкладываться» в методику регистрации побочных продуктов реакции ядерного синтеза. В своих экспериментах они использовали хорошо зарекомендовавший себя в ядерной физике детектор. Попадающие в него нейтроны, протоны, или, к примеру, ядра атомов трития, разрушают межмолекулярные связи в массиве пластмассы, вследствие чего в ней образуются отчетливые треки, которые можно рассматривать с помощью микроскопа.
В одном из последних экспериментов Мозье-Босс и Шпак расположили детектор вблизи электрода. Микроскопические треки распределились по поверхности детектора явно неравномерно: в участках, располагавшихся вблизи электрода, их было больше, вдали от электродов — вообще не наблюдались. Как и полагается в подобных случаях, исследователи поставили контрольный эксперимент — с электролитом, в котором отсутствовали соли палладия В этом случае на детекторе было обнаружено лишь несколько треков в случайных точках; их появление было, скорее всего, вызвано фоновым радиоактивным излучением и было никак не связано с проводимыми экспериментами.
Несмотря ни на что научное сообщество продолжает демонстрировать дружное отсутствие единодушия, о чем свидетельствует, в частности, майская публикация «Cold fusion — hot news again?» в журнале New Scientist. Предметом дискуссии становится достаточно традиционный для экспериментаторов вопрос: как интерпретировать показания детектора? Лоуренс Форсли (Lowrence Forsley), президент JWK Technologies (одного из партнеров центра в Сан-Диего), основываясь на собственном шестнадцатилетнем опыте исследований реакций синтеза, считает, что по глубине, размеру, распределению показания детектора похожи на типичные следы, оставляемые заряженными частицами.



С ним соглашается физик-ядерщик Гарри Филлипс (Gary Phillils), имеющий двадцатилетний опыт работы с подобными детекторами: «Наблюдаемые в детекторе следы невозможно связать с какими-либо химическими реакциями».
Но на это выдвигаются возражения, что детектор электрохимиков из Сан-Диего на самом деле фиксирует не излучение, эмитируемое электродом, а фон, возникающий из-за незначительного радиоактивного загрязнения лабораторной установки. Предлагаются и другие возражения, в том числе и весьма экзотические, — например, что обнаруженные на детекторе треке могли возникнуть под воздействием космических лучей. (Наличие столь активного случайного источника, способного вызвать появление такого количества треков, прежде всего повлекло бы гибель экспериментаторов.)
Самым уязвимым местом в позиции Мозье-Босс и Шпака по-прежнему остается воспроизводимость их результатов в других лабораториях. Один из немногих — это Уинтроп Уильямс (Winthrop Williams) из Калифорнийского университета в Беркли. О своих результатах, подтверждающих эксперименты Мозье-Босс и Шпака, он рассказал в своем докладе на съезде Американского физического общества в марте 2007 года. Общественное мнение научного сообщества пока по-прежнему настроено скептически, но загадка холодного ядерного синтеза уже вновь, как и в 1989 году, начинает привлекать к себе внимание некоторых правительственных учреждений. Дэвид Нагель (David Nagel), физик из столичного университета Джорджа Вашингтона, упомянул в беседе с корреспондентом журнала New Scientist о готовности Министерства энергетики США (US Department of Energy) начать в какой-то форме финансировать соответствующие эксперименты. Нагель упомянул и о растущем интересе к проблеме холодного синтеза со стороны военных. «Нынешний год может стать переломным в отношении к холодному синтезу», — полагает он.
Интересно отметить, что пока тематика холодного ядерного синтеза находится где-то на периферии общественного внимания. Тем не менее по его поводу успели высказаться некоторые общественно значимые фигуры — например, знаменитый писатель-фантаст Артур Кларк (Arthur Clarck) и нобелевский лауреат по физике Юлиус Швингер (Julian Seymour Schwinger, 1918–1994). Кларк, выступая в 2000 году перед участниками Десятого фестиваля науки, организуемого Британской Ассоциацией, заявил, что эра ископаемого топлива подходит к концу, что обществу необходимы новые источники энергии и что решением проблемы может стать холодный синтез, либо другие, как выразился Кларк, «аномальные источники энергии».
Реплика Швингера, хотя относится к более раннему времени, была более предметной: он заметил, что в случае с холодным ядерным синтезом мы сталкиваемся с недостаточным пониманием механизмов макроскопического воздействия на процессы, происходящие на микроуровне. И пока это остается так, история этих исследований далека от завершения.

https://geektimes.ru/post/283318/

Голованов Вячеслав

02.12.2016г.

Холодный ядерный синтез: эксперименты создают энергию, которой не должно быть

Эта область называется теперь низкоэнергетическими ядерными реакциями, и в ней могут быть достигнуты настоящие результаты – или же она может оказаться упрямой мусорной наукой



Говард Дж. Уилк [Howard J. Wilk] – химик, специалист по синтетической органике, уже долгое время не работает по специальности и живёт в Филадельфии. Как и многие другие исследователи, работавшие в фармацевтической области, он стал жертвой сокращения НИОКР в лекарственной индустрии, происходящего в последние годы, и сейчас занимается подработками, не связанными с наукой. Обладая свободным временем, Уилк отслеживает прогресс компании из Нью-Джерси, Brilliant Light Power (BLP).

Это одна из тех компаний, что разрабатывают процессы, которые можно в общем обозначить как новые технологии добычи энергии. Это движение, по большей части, является воскрешением холодного синтеза – недолго существовавшего в 1980-х явления, связанного с получением ядерного синтеза в простом настольном электролитическом устройстве, которое учёные быстро отмели.

В 1991 году основатель BLP, Рэнделл Л. Миллс [Randell L. Mills], объявил на пресс-конференции в Ланкастере (Пенсильвания) о разработке теории, по которой электрон в водороде может переходить из обычного, основного энергетического состояния, в ранее неизвестные, более устойчивые состояния с более низкой энергией, с высвобождением огромного количества энергии. Миллс назвал этот странный новый тип сжавшегося водорода, "гидрино" [hydrino], и с тех пор работает над разработкой коммерческого устройства, собирающего эту энергию.

Уилк изучил теорию Миллса, прочёл работы и патенты, и провёл свои собственные вычисления для гидрино. Уилк даже посетил демонстрацию на территории BLP в Крэнбюри, Нью-Джерси, где обсудил гидрино с Миллсом. После этого Уилк всё ещё не может решить, является ли Миллс нереальным гением, бредящим учёным, или чем-то средним.

История началась в 1989 году, когда электрохимики Мартин Флейшман и Стэнли Понс сделали удивительное заявление на пресс-конференции Университета Юты о том, что они приручили энергию ядерного синтеза в электролитической ячейке.

Когда исследователи подавали электрический ток на ячейку, по их мнению, атомы дейтерия из тяжёлой воды, проникшие в палладиевый катод, вступали в реакцию синтеза и порождали атомы гелия. Избыточная энергия процесса превращалась в тепло. Флейшман и Понс утверждали, что этот процесс не может быть результатом ни одной известной химической реакции, и присовокупили к нему термин «холодный синтез».

После многих месяцев расследования их загадочных наблюдений, однако, научное сообщество пришло к соглашению о том, что эффект был нестабильным, или вообще отсутствовал, и что в эксперименте были допущены ошибки. Исследование забраковали, а холодный синтез стал синонимом мусорной науки.

Холодный синтез и производство гидрино – это святой Грааль для добычи бесконечной, дешёвой и экологически чистой энергии. Учёных холодный синтез разочаровал. Они хотели в него поверить, но их коллективный разум решил, что это было ошибкой. Частью проблемы было отсутствие общепринятой теории для объяснения предложенного явления – как говорят физики, нельзя верить эксперименту, пока он не подтверждён теорией.

У Миллса есть своя теория, но многие учёные не верят ей и считают гидрино маловероятным. Сообщество отвергло холодный синтез и игнорировало Миллса и его работу. Миллс поступал так же, стараясь не попадать в тень холодного синтеза.

А в это время область холодного синтеза поменяла имя на низкоэнергетические ядерные реакции (НЭЯР) [low-energy nuclear reactions, LENR], и существует дальше. Некоторые учёные продолжают попытки объяснить эффект Флейшмана-Понса. Другие отвергли ядерный синтез, но исследуют другие возможные процессы, способные объяснить избыточное тепло. Как и Миллс, их привлекли потенциальные возможности коммерческого применения. В основном их интересует добыча энергии для индустриальных нужд, домашних хозяйств и транспорта.

У небольшого числа компаний, созданных в попытках вывести новые энергетические технологии на рынок, бизнес-модели похожи на модели любого технологического стартапа: определить новую технологию, попытаться запатентовать идею, вызвать интерес инвесторов, получить финансирование, построить прототипы, провести демонстрацию, объявить даты поступления рабочих устройств в продажу. Но в новом энергетическом мире нарушение сроков – это норма. Никто пока ещё не совершил последнего шага с демонстрацией рабочего устройства.

Новая теория

Миллс вырос на ферме в Пенсильвании, получил диплом химика в колледже Франклина и Маршала, учёную степень по медицине в Гарвардском университете, и изучал электротехнику в Массачусетском технологическом институте. Будучи студентом, он начал разрабатывать теорию, которую он назвал "Большой объединённой теорией классической физики", которая, по его словам, основана на классической физике и предлагает новую модель атомов и молекул, отходящую от основ квантовой физики.

Принято считать, что единственный электрон водорода шныряет вокруг его ядра, находясь на наиболее приемлемой орбите основного состояния. Просто невозможно придвинуть электрон водорода ближе к ядру. Но Миллс утверждает, что это возможно.

Эрик Баард, журналист, писавший о Миллсе, отметил однажды, как шокирующе выглядит мысль о спорности модели водорода: «рассказывать физикам, что они ошибались, это всё равно, как рассказывать американским матерям, что они неправильно поняли яблочный пирог».

Один из физиков – Андреа Ратке [Andreas Rathke], бывший научный сотрудник в Европейском космическом агентстве, про которого на сайте агентства сказано, что он «разоблачил большое количество чокнутых». В 2005 году Ратке проанализировал теорию Миллса и опубликовал работу, в которой указал, что теория эта ошибочна и несовместима со всем, что известно физикам (New J. Phys. 2005, DOI: 10.1088/1367-2630/7/1/127).

Сейчас он работает исследователем в Airbus Defence & Space, и говорит, что не отслеживал деятельность Миллса с 2007 года, поскольку в экспериментах не наблюдалось однозначных признаков избыточной энергии. «Сомневаюсь, что какие-либо более поздние эксперименты прошли научный отбор», сказал Ратке.

«Думаю, что в целом признано, что теория доктора Миллса, выдвинутая им в качестве основы его заявлений, противоречива и не способна выдавать предсказания,- продолжает Ратке. – Можно было бы спросить, 'Могли ли мы так удачно наткнуться на источник энергии, который просто работает, следуя неверному теоретическому подходу?' ».

В 1990-х несколько исследователей, включая команду из Исследовательского центра Льюиса, независимо друг от друга сообщили о воспроизведении подхода Миллса и получении избыточного тепла. Команда НАСА в отчёте написала, что «результаты далеки от убедительных», и ничего не говорила про гидрино.

Исследователи предлагали возможные электрохимические процессы для объяснения тепла, включая неравномерность электрохимической ячейки, неизвестные экзотермические химические реакции, рекомбинацию разделённых атомов водорода и кислорода в воде. Те же аргументы приводили и критики экспериментов Флейшмана-Понса. Но команда из НАСА уточнила, что исследователи не должны отбрасывать это явление, просто на случай, если Миллс на что-то наткнулся.

Миллс очень быстро говорит, и способен вечно рассказывать о технических деталях. Кроме предсказания гидрино, Миллс утверждает, что его теория может идеально предсказать местоположение любого электрона в молекуле, используя специальный софт для моделирования молекул, и даже в таких сложных молекулах, как ДНК. С использованием стандартной квантовой теории учёным тяжело предсказать точное поведение чего-либо более сложного, чем атом водорода. Также Миллс утверждает, что его теория объясняет явление расширения Вселенной с ускорением, которое космологи ещё не до конца раскусили.

Кроме того, Миллс говорит, что гидрино появляются при сжигании водорода в звёздах, таких, как наше Солнце, и что их можно обнаружить в спектре звёздного света. Водород считается самым распространённым элементом во вселенной, но Миллс утверждает, что гидрино – это и есть тёмная материя, которую не могут найти во Вселенной. Астрофизики с удивлением воспринимают такие предположения: «Я никогда не слышал о гидрино», говорит Эдвард Колб [Edward W. (Rocky) Kolb] из Чикагского университета, эксперт по тёмной вселенной.

Миллс сообщил об успешной изоляции и описании гидрино при помощи стандартных спектроскопических методов, таких, как инфракрасный, рамановский, и спектроскопия ядерно-магнитного резонанса. Кроме того, по его словам, гидрино могут вступать в реакции, приводящие к появлению новых типов материалов с «удивительными свойствами». Сюда входят проводники, которые, по словам Миллса, произведут революцию в мире электронных устройств и аккумуляторов.

И хотя его заявления противоречат общественному мнению, идеи Миллса кажутся не такими экзотическими по сравнению с другими необычными компонентами Вселенной. К примеру, мюоний – известная короткоживущая экзотическая сущность, состоящая из антимюона (положительно заряженной частицы, похожей на электрон) и электрона. Химически мюоний ведёт себя как изотоп водорода, но при этом в девять раз его легче.

SunCell, гидриновая топливная ячейка

Вне зависимости от того, в каком месте шкалы правдоподобности располагаются гидрино, Миллс уже десять лет назад рассказывал, что BLP уже продвинулась за пределы научного подтверждения, и её интересует лишь коммерческая сторона вопроса. С годами BLP собрала более $110 млн инвестиций.

Подход BLP к созданию гидрино проявлялся по-разному. В ранних прототипах Миллс с командой использовали вольфрам или никелевые электроды с электролитическим раствором лития или калия. Подводимый ток расщеплял воду на водород и кислород, и при нужных условиях литий или калий играли роль катализатора для поглощения энергии и коллапса электронной орбиты водорода. Энергия, возникающая при переходе из основного атомного состояния в состояние с более низкой энергией, выделялась в виде яркой высокотемпературной плазмы. Связанное с ней тепло затем использовалось для создания пара и питания электрогенератора.

Сейчас в BLP тестируют устройство SunCell, в котором водород (из воды) и оксид-катализатор подаются в сферический углеродный реактор с двумя потоками расплавленного серебра. Электрический ток, подаваемый на серебро, запускает плазменную реакцию с формированием гидрино. Энергия реактора улавливается углеродом, работающим в качестве «радиатора чёрного тела». Когда он раскаляется до тысяч градусов, то испускает энергию в виде видимого света, улавливаемого фотовольтаическими ячейками, преобразующими свет в электричество.



Касательно коммерческих разработок Миллс иногда выглядит, как параноик, а иногда – как практичный бизнесмен. Он зарегистрировал торговую марку «Hydrino». И поскольку его патенты заявляют об изобретении гидрино, BLP заявляют об интеллектуальной собственности на исследования гидрино. В связи с этим BLP запрещает другим экспериментаторам проводить даже базовые исследования гидрино, которые могут подтвердить или опровергнуть их существование, без предварительного подписания соглашения об интеллектуальной собственности. «Мы приглашаем исследователей, мы хотим, чтобы другие занимались этим,- говорит Миллс. – Но нам необходимо защищать нашу технологию».

Вместо этого Миллс назначил уполномоченных валидаторов, утверждающих, что могут подтвердить работоспособность изобретений BLP. Один из них – электротехник из Бакнеллского университета, профессор Питер М. Дженсон [Peter M. Jansson], которому платят за оценку технологии BLP через его консалтинговую компанию Integrated Systems. Дженсон утверждает, что компенсация его времени «никаким образом не влияет на мои выводы как независимого исследователя научных открытий». Он добавляет, что «опроверг большую часть открытий», которые он изучал.

«Учёные из BLP занимаются настоящей наукой, и пока я не нашёл никаких ошибок в их методах и подходах,- говорит Дженсон. – С годами я видел много устройств в BLP, явно способных производить избыточную энергию в осмысленных количествах. Думаю, что научной общественности понадобится некоторое время для того, чтобы принять и переварить возможность существования низкоэнергетических состояний водорода. По моему мнению, работа доктора Миллса неоспорима». Дженсон добавляет, что BLP сталкивается со сложностями в коммерческом применении технологии, но препятствия носят деловой, а не научный характер.

А пока BLP провела несколько демонстраций своих новых прототипов для инвесторов с 2014 года, и опубликовала видеоролики на своём сайте. Но эти события не дают чётких доказательств того, что SunCell действительно работает.

В июле, после одной из демонстраций, компания объявила, что оценочная стоимость энергии из SunCell настолько мала – от 1% до 10% любой другой известной формы энергии – что компания «собирается предоставить автономные индивидуальные источники питания практически для всех стационарных и мобильных приложений, не привязанных к энергосети или топливным источникам энергии». Иначе говоря, компания планирует построить и выдавать в лизинг SunCells или другие устройства потребителям, взимая ежедневную плату, и позволяя им отвязываться от энергосетей и перестать покупать бензин или соляру, при этом расходуя в разы меньше денег.

«Это конец эры огня, двигателя внутреннего сгорания и централизованных систем подачи энергии,- говорит Миллс. – Наша технология сделает все остальные виды энергетических технологий устаревшими. Проблемы изменения климата будут решены». Он добавляет, что, судя по всему, BLP может начать выпуск продукции, для начала станций мощностью в МВт, к концу 2017 года.

Что в имени?

Несмотря на неопределённость, окружающую Миллса и BLP, их история – лишь часть общей саги о новой энергии. Когда после первоначального заявления Флейшмана-Понса улеглась пыль, два исследователя занялись изучением того, что правильно, а что нет. К ним присоединились десятки соавторов и независимых исследователей.

Многие из этих учёных и инженеров, часто работавших на собственные средства, интересовались не столько коммерческими возможностями, сколько наукой: электрохимией, металлургией, калориметрией, масс-спектрометрией, и ядерной диагностикой. Они продолжали ставить эксперименты, выдававшие избыточное тепло, определяемое как количество энергии, выдаваемое системой, по отношению к энергии, необходимой для её работы. В некоторых случаях сообщалось о ядерных аномалиях, таких, как появлении нейтрино, α-частиц (ядер гелия), изотопах атомов и трансмутациях одних элементов в другие.

Но в конечном итоге большинство исследователей ищут объяснение происходящему, и были бы счастливы, даже если бы скромное количество тепла оказалось бы полезным.

«НЭЯР находятся в экспериментальной фазе, и теоретически пока не поняты», говорит Дэвид Нагель [David J. Nagel], профессор по электротехнике и информатике в Университете им. Джорджа Вашингтона, и бывший менеджер по исследованиям в Исследовательской лаборатории морфлота. «Некоторые результаты просто необъяснимы. Назовите это холодным синтезом, низкоэнергетическими ядерными реакциями, или как-то ещё – имён достаточно – мы всё равно ничего не знаем об этом. Но нет сомнений, что ядерные реакции можно запускать при помощи химической энергии».

Нагель предпочитает называть явление НЭЯР «решёточными ядерными реакциями», поскольку явление происходит в кристаллических решётках электрода. Изначальное ответвление этой области концентрируется на внедрении дейтерия в палладиевый электрод при помощи подачи большой энергии, поясняет Нагель. Исследователи сообщали, что такие электрохимические системы могут выдавать вплоть до 25 раз больше энергии, чем потребляют.

Другое основное ответвление области использует сочетания никеля и водорода, которое выдаёт до 400 раз больше энергии, чем потребляет. Нагель любит сравнивать эти НЭЯР-технологии с экспериментальным международным термоядерным реактором, основанным на хорошо известной физике – слиянии дейтерия и трития – который строят на юге Франции. Стоимость этого 20-летнего проекта составляет $20 млрд, и его цель в производстве энергии, превышающей потребляемую в 10 раз.

Нагель говорит, что область НЭЯР повсеместно растёт, и главные препятствия – это недостаток финансирования и нестабильные результаты. К примеру, некоторые исследователи сообщают, что для запуска реакции необходимо достичь некоего порогового значения. Она может потребовать минимального количества дейтерия или водорода для запуска, или же электроды необходимо подготовить, придав им кристаллографическую ориентацию и поверхностную морфологию. Последнее требование – обычное для гетерогенных катализаторов, используемых при очистке бензина и на нефтехимических производствах.

Нагель признаёт, что у коммерческой стороны НЭЯР тоже есть проблемы. Разрабатываемые прототипы, по его словам, «довольно грубые», и пока ещё не появилось компании, продемонстрировавшей работающий прототип или заработавшей на этом деньги.

E-Cat от Росси

Одна из ярких попыток поставить НЭЯР на коммерческие рельсы была сделана инженером Андреа Росси из компании Leonardo Corp, находящейся в Майами. В 2011 году Росси с коллегами объявили на пресс-конференции в Италии о постройке настольного реактора «Энергетический катализатор» [Energy Catalyzer], или E-Cat, производящего избыточную энергию в процессе, где катализатором служит никель. Для обоснования изобретения Росси демонстрировал E-Cat потенциальным инвесторам и СМИ, и назначал независимые проверки.



Росси утверждает, что в его E-Cat происходит самоподдерживающийся процесс, в котором входящий электрический ток запускает синтез водорода и лития в присутствии порошковой смеси никеля, лития и алюмогидрида лития, в результате которого появляется изотоп бериллия. Короткоживущий бериллий распадается на две α-частицы, а избыточная энергия выделяется в виде тепла. Часть никеля превращается в медь. Росси говорит об отсутствии как отходов так и излучения вне аппарата.

Анонс Росси вызвал у учёных то же неприятное чувство, что и холодный синтез. Росси вызывает у многих людей недоверие из-за своего спорного прошлого. В Италии его обвинили в мошенничестве из-за его предыдущих деловых махинаций. Росси говорит, что эти обвинения остались в прошлом и не хочет обсуждать их. Также у него однажды был контракт на создание тепловых установок для ВС США, но поставленные им устройства не работали по спецификациям.

В 2012 году Росси объявил о создании системы мощностью в 1 МВт, пригодной для отопления больших зданий. Также он предполагал, что к 2013 году у него уже будет фабрика, ежегодно производящая миллион установок мощностью в 10 кВт и размером с ноутбук, предназначенных для домашнего использования. Но ни фабрики, ни этих устройств так и не случилось.

В 2014 году Росси продал технологию по лицензии компании Industrial Heat, открытой инвестиционной конторой Cherokee, занимающейся покупкой недвижимости и очищающей старые промзоны для новой застройки. В 2015 году генеральный директор Cherokee, Том Дарден [Tom Darden], по образованию юрист и специалист по окружающей среде, назвал Industrial Heat «источником финансирования для изобретателей НЭЯР».

Дарден говорит, что Cherokee запустила Industrial Heat, поскольку в инвестиционной компании верят, что технология НЭЯР достойна исследований. «Мы были готовы ошибаться, мы готовы были вложить время и ресурсы, чтобы узнать, может ли эта область оказаться полезной в нашей миссии по предотвращению загрязнения [окружающей среды]», говорит он.

А в это время Industrial Heat и Leonardo поругались, и теперь судятся друг с другом по поводу нарушений соглашения. Росси получил бы $100 млн, если бы годовой тест его системы мощностью в 1 МВт оказался успешным. Росси говорит, что тест закончен, но в Industrial Heat так не считают, и опасаются, что устройство не работает.

Нагель говорит, что E-Cat привнёс в область НЭЯР энтузиазм и надежду. В 2012 году он утверждал, что, по его мнению, Росси не был мошенником, «но мне не нравятся некоторые его подходы к тестированию». Нагель считал, что Росси должен был действовать более аккуратно и прозрачно. Но в то время Нагель сам считал, что устройства на принципе НЭЯР появятся в продаже к 2013 году.

Росси продолжает исследования и объявил о разработках других прототипов. Но он мало что рассказывает о своей работе. Он говорит, что устройства мощностью в 1 МВт уже находятся в производстве, и он получил «необходимые сертификаты» для их продажи. Домашние устройства, по его словам, пока ещё ожидают сертификации.

Нагель говорит, что после спада радостного настроения, связанного с объявлениями Росси, к НЭЯР вернулся статус-кво. Доступность коммерческих генераторов НЭЯР отодвинулась на несколько лет. И даже если устройство выдержит проблемы воспроизводимости и будет полезным, его разработчикам предстоит жестокая битва с регуляторами и принятием его пользователями.

Но он сохраняет оптимизм. «НЭЯР могут стать коммерчески доступными ещё до их полного понимания, как было с рентгеном», говорит он. Он уже оборудовал лабораторию в Университете им. Джорджа Вашингтона для новых экспериментов с никелем и водородом.

Научные наследия

Многие исследователи, продолжающие работать над НЭЯР – это уже состоявшиеся учёные на пенсии. Для них это непросто, поскольку годами их работы возвращали непросмотренными из мейнстримовых журналов, а их предложения о докладах на научных конференциях не принимали. Они всё сильнее волнуются по поводу статуса этой области исследований, поскольку их время истекает. Им хочется либо зафиксировать своё наследие в научной истории НЭЯР, либо хотя бы успокоиться тем, что их инстинкты их не подвели.

«Очень неудачно вышло, когда холодный синтез впервые был опубликован в 1989 году как новый источник энергии синтеза, а не просто как некая новая научная диковина», говорит электрохимик Мелвин Майлс [Melvin H. Miles]. «Возможно, исследования могли бы идти как обычно, с более аккуратным и точным изучением».

Бывший исследователь в Центре воздушно-морских исследований на базе Чайна Лейк, Майлс иногда работал с Флейшманом, умершим в 2012 году. Майлс считает, что Флейшман и Понс были правы. Но и сегодня он не знает, как можно сделать коммерческий источник энергии для системы из палладия и дейтерия, несмотря на множество экспериментов, в ходе которых было получено избыточное тепло, коррелирующее с получением гелия.

«Зачем кто-то будет продолжать исследования или интересоваться темой, которую 27 лет назад объявили ошибкой? – спрашивает Майлс. – Я убеждён, что холодный синтез когда-нибудь признают ещё одним важным открытием, которое долго принимали, и появится теоретическая платформа, объясняющая результаты экспериментов».

Ядерный физик Людвик Ковальский, почётный профессор из Монтклэрского государственного университета соглашается, что холодный синтез стал жертвой неудачного старта. «Я достаточно стар, чтобы помнить эффект, произведённый первым объявлением на научное сообщество и на общественность», говорит Ковальский. Временами он сотрудничал с исследователями НЭЯР, «но мои три попытки подтвердить сенсационные заявления были неудачными».

Ковальский считает, что первый позор, заработанный исследованием, вылился в бОльшую проблему, неподобающую для научного метода. Справедливы или нет исследователи НЭЯР, Ковальский всё ещё считает, что стоит докопаться до чёткого вердикта «да» или «нет». Но его не найти до тех пор, пока исследователей холодного синтеза считают «эксцентричными псевдоучёными», говорит Ковальский. «Прогресс невозможен, и никто не выигрывает от того, что результаты честных исследований не публикуются, и никто не проверяет их независимо в других лабораториях».

Время покажет

Даже если Ковальский получит однозначный ответ на свой вопрос и заявления исследователей НЭЯР подтвердятся, дорога к коммерциализации технологии будет полна препятствий. Многие стартапы, даже с надёжной технологией, проваливаются по причинам, не связанным с наукой: капитализация, движение ликвидности, стоимость, производство, страховка, неконкурентноспособные цены, и т.п.

Возьмём, к примеру, Sun Catalytix. Компания вышла из MIT при поддержке твёрдой науки, но пала жертвой коммерческих атак до того, как вышла на рынок. Она была создана для коммерциализации искусственного фотосинтеза, разработанного химиком Дэниелом Носерой [Daniel G. Nocera], работающим ныне в Гарварде, для эффективного преобразования воды в водородное топливо при помощи солнечного света и недорогого катализатора.

Носера мечтал, что полученный таким образом водород сможет питать простые топливные ячейки и давать энергию домам и деревням в отсталых регионах мира, не имеющих доступа к энергосетям, и давая им возможность наслаждаться современными удобствами, улучшающими уровень жизни. Но на разработку потребовалось гораздо больше денег и времени, чем казалось сначала. Через четыре года Sun Catalytix бросила попытки коммерциализации технологии, занялась изготовлением потоковых батарей, и потом в 2014 году её купила Lockheed Martin.

Неизвестно, тормозят ли развитие компаний, занимающихся НЭЯР, такие же препятствия. К примеру, Уилк, органический химик, следивший за прогрессом Миллса, озабочен желанием понять, основаны ли попытки коммерциализации BLP на чем-то реальном. Ему просто нужно знать, существует ли гидрино.

В 2014 Уилк спросил Миллса, изолировал ли тот гидрино, и хотя Миллс уже писал в работах и патентах, что ему это удалось, он ответил, что такого ещё не было, и что это было бы «очень большой задачей». Но Уилку кажется иное. Если процесс создаёт литры гидринного газа, это должно быть очевидным. «Покажите нам гидрино!», требует Уилк.

Уилк говорит, что мир Миллса, и вместе с ним мир других людей, занимающихся НЭЯР, напоминает ему один из парадоксов Зенона, который говорит об иллюзорности движения. «Каждый год они преодолевают половину расстояния до коммерциализации, но доберутся ли они до неё когда-нибудь?». Уилк придумал четыре объяснения для BLP: расчёты Миллса верны; это мошенничество; это плохая наука; это патологическая наука, как называл её нобелевский лауреат по физике Ирвинг Ленгмюр.

Ленгмюр изобрёл этот термин более 50 лет назад для описания психологического процесса, в котором учёный подсознательно отдаляется от научного метода и так погружается в своё занятие, что вырабатывает невозможность объективно смотреть на вещи и видеть, что реально, а что нет. Патологическая наука – это «наука о вещах, не таких, какими они кажутся», говорил Ленгмюр. В некоторых случаях она развивается в таких областях, как холодный синтез/НЭЯР, и никак не сдаётся, несмотря на то, что признаётся ложной большинством учёных.

«Надеюсь, что они правы», говорит Уилк про Миллса и BLP. «В самом деле. Я не хочу их опровергать, я просто ищу истину». Но если бы «свиньи умели летать», как говорит Уилкс, он бы принял их данные, теорию и другие предсказания, следующие из неё. Но он никогда не был верующим. «Думаю, если бы гидрино существовали, их бы обнаружили в других лабораториях или в природе много лет назад».

Все обсуждения холодного синтеза и НЭЯР заканчиваются именно так: они всегда приходят к тому, что никто не выпустил на рынок работающего устройства, и ни один из прототипов в ближайшем будущем нельзя будет поставить на коммерческие рельсы. Так что время будет последним судьёй.

Научные пираты фактически выступают за разрушение сложившейся системы контроля за качеством присылаемых для публикации материалов, не предлагая ничего взамен.

Ведь то же старейшее и авторитетнейшее издание Nature – это не просто журнал, а многослойная система рецензирования статей, за качество которых Nature отвечает своей репутацией, а значит самим фактом существования, ибо хорошая репутация для такого издания – это жизнь, а плохая – смерть.
Кто и на какие средства будет содержать систему научного публикационного контроля, если, что невероятно, победят «благородные пираты»? Ответа на это пока нет.

Без такой системы пираты выроют яму всему научному сообществу, поскольку наступит время, когда статью очередного лжеученого можно будет найти в любом научном издании.

Надо сказать, что споры на тему свободного доступа к плодам интеллектуального труда идут уже не одно столетие и явно продолжатся как минимум в обозримом будущем. Можно поздравить команду Sci-Hub и лично ее основателя с высокой оценкой их труда.

Но не менее важно отметить, что в данном случае издание Nature показало свою высочайшую объективность, заслуженно включив своего идеологического противника в список самых влиятельных ученых уходящего года.

Формы, механизмы, энергия наномира. Сообщение 86 233

Вопросы менеджеру Ярославу Старухину

https://www.facebook.com/permalink.php?stor...206667991218885

Ярослав Старухин: Уважаемый Александр Юрьевич (КУШЕЛЕВ). Прошу ознакомиться с сюжетом - ВНУТРИ АТОМА и дать свои пояснения. Просматривая сюжет, я обратил внимание, что рассматриваются процессы внутри атома и нет логической теории о среде, в которой проходят процессы. Прошу Вас дать свои комментарии, какие пути выхода, какие эксперименты надо провести, что бы подтвердить теорию лаборатории НАНОМИР. Каковы практические технологии могут войти в нашу жизнь и сроки внедрения новых средств перемещения в пространстве?

Александр Кушелев: "Хотите поговорить страшным голосом?" (Из мультфильма "Цыплёнок Цыпа"). В атомах нет позитронов

Александр Кушелев: А на Ваши вопросы я готов ответить на форуме лаборатории Наномир: http://nanoworld.org.ru/topic/1610/page/23/

Геннадий Тарасенко: Да ты забань его на наномире...

Александр Кушелев: Форум лаборатории Наномир - площадка для научных дискуссий. Она устроена так, что никого банить не нужно. Если в сообщениях нет научного содержания, то они не пройдут премодерацию. А в научных дискуссиях главным является научное содержание. И ничего личного



Кушелев: Начну с того, что у меня нет своей теории. Меня устраивает классическая теория (физика) Ньютона и Максвелла. А эксперименты уже проведены.




Это - опыты Герца, подтвердившие теорию Максвелла, в частности, свойства эфира Фарадея-Максвелла,


Подробнее: http://nanoworld.org.ru/data/20041130/20051128/index.htm

опыт Штерна и Герлаха, в интерпретации которого физики допустили грубейшую философскую ошибку, обобщив вывод относительно конкретной модели атома на классические представления вообще.



Подробнее:

http://subscribe.ru/archive/science.news.n...8/22121707.html

http://www.nanoworld.org.ru/data/01/data/t...rus/9921215.htm

Эксперимент с резонатором "рыбьей волны" (Microwave Engine, Emdrive), который отталкивается от эфира Фарадея-Максвелла, я провёл в 1992-ом году.


Подробнее: http://nanoworld.org.ru/topic/1613/

Эксперимент с "шагающими каплями", который показывает, как фотоны могут проходить через дифракционную решётку.


Подробнее: http://nanoworld.org.ru/topic/648/

В настоящее время готовится эксперимент на оборонном предприятии, цель которого - включить рубиновый генератор, т.е. создать рубиновую (микроволновую) энергетику.
К сожалению большинство людей на нашей планете способны "понять" только то, что уже признано большинством и превращено в коммерческий продукт. А это значит, что судьба цивилизации зависит от единиц, которые способны мыслить, проверять новые идеи самостоятельно.
Научно-технический прогресс идёт "черепашьими шагами" именно по этой причине, т.к. новое создаётся единицами. При этом организован масштабный сбор средств на официальную науку, которая в реальности является "бюджетопилкой", вознёй у государственной кормушки